Неточные совпадения
— По пьяному
делу. Воюем, а? — спросил он, взмахнув стриженой, ежовой головой. — Кошмар!
В 12-м году Ванновский говорил, что армия находится
в положении бедственном: обмундирование плохое, и его недостаточно, ружья устарели, пушек — мало, пулеметов — нет, кормят солдат подрядчики, и — скверно, денег на
улучшение продовольствия — не имеется, кредиты — запаздывают, полки —
в долгах. И при всем этом — втюрились
в драку ради защиты Франции от второго разгрома немцами.
Легко ли? предстояло думать о средствах к принятию каких-нибудь мер. Впрочем, надо отдать справедливость заботливости Ильи Ильича о своих
делах. Он по первому неприятному письму старосты, полученному несколько лет назад, уже стал создавать
в уме план разных перемен и
улучшений в порядке управления своим имением.
Если Захар заставал иногда там хозяйку с какими-нибудь планами
улучшений и очищений, он твердо объявлял, что это не женское
дело разбирать, где и как должны лежать щетки, вакса и сапоги, что никому
дела нет до того, зачем у него платье лежит
в куче на полу, а постель
в углу за печкой,
в пыли, что он носит платье и спит на этой постели, а не она.
Исцеление ли было
в самом
деле или только естественное
улучшение в ходе болезни — для Алеши
в этом вопроса не существовало, ибо он вполне уже верил
в духовную силу своего учителя, и слава его была как бы собственным его торжеством.
Сам начальник острова находит, что «вообще положение
дел в Александровском округе по всем отраслям управления оставляет тяжелое впечатление и требует многих серьезных
улучшений; что же касается собственно делопроизводства, то оно слишком уж было предоставлено на волю писарей, которые „распоряжались бесконтрольно, судя по некоторым, случайно обнаружившимся подлогам“» (приказ № 314-й 1888 г.).
Но — чудное
дело! превратившись
в англомана, Иван Петрович стал
в то же время патриотом, по крайней мере он называл себя патриотом, хотя Россию знал плохо, не придерживался ни одной русской привычки и по-русски изъяснялся странно:
в обыкновенной беседе речь его, неповоротливая и вялая, вся пестрела галлицизмами; но чуть разговор касался предметов важных, у Ивана Петровича тотчас являлись выражения вроде: «оказать новые опыты самоусердия», «сие не согласуется с самою натурою обстоятельства» и т.д. Иван Петрович привез с собою несколько рукописных планов, касавшихся до устройства и
улучшения государства; он очень был недоволен всем, что видел, — отсутствие системы
в особенности возбуждало его желчь.
Петр Елисеич был другого мнения, которое старался высказать по возможности
в самой мягкой форме.
В Западной Европе даровой крепостной труд давно уже не существует, а между тем заводское
дело процветает благодаря машинам и
улучшениям в производстве. Конечно, сразу нельзя обставить заводы, но постепенно все устроится. Даже будет выгоднее и для заводов эта новая система хозяйства.
— Я не знаю, как у других едят и чье едят мужики — свое или наше, — возразил Павел, — но знаю только, что все эти люди работают на пользу вашу и мою, а потому вот
в чем
дело: вы были так милостивы ко мне, что подарили мне пятьсот рублей; я желаю, чтобы двести пятьдесят рублей были употреблены на
улучшение пищи
в нынешнем году, а остальные двести пятьдесят —
в следующем, а потом уж я из своих трудов буду высылать каждый год по двести пятидесяти рублей, — иначе я с ума сойду от мысли, что человек, работавший на меня — как лошадь, — целый
день, не имеет возможности съесть куска говядины, и потому прошу вас завтрашний же
день велеть купить говядины для всех.
«Ну, заварили вы кашу! Сейчас один из моих агентов вернулся. Рабочие никак не успокоятся, а фабрикантам
в копеечку влетит. Приехал сам прокурор судебной палаты на место. Лично ведет строжайшее следствие. За укрывательство кое-кто из властей арестован; потребовал перестройки казарм и
улучшения быта рабочих, сам говорил с рабочими, это только и успокоило их.
Дело будет разбираться во Владимирском суде».
Но удивительное
дело: именно те люди, которые
в наше время более всех других говорят, что заботятся об
улучшении человеческой жизни, и считаются руководителями общественного мнения, утверждают, что этого-то и не нужно делать и что для
улучшения положения людей существуют другие, более действительные средства.
— Ну заварили вы кашу. Сейчас один из моих агентов вернулся… Рабочие никак не успокоятся, а фабрикантам
в копеечку влетит… приехал сам прокурор судебной палаты на место… Сам ведет строжайшее следствие… За укрывательство кое-кто из властей арестован, потребовал перестройки казармы и
улучшения быта рабочих, сам говорил с рабочими, и это только успокоило их.
Дело будет разбираться во Владимирском суде.
С некоторых пор
в одежде дяди Акима стали показываться заметные
улучшения: на шапке его, не заслуживавшей, впрочем, такого имени, потому что ее составляли две-три заплаты, живьем прихваченные белыми нитками, появился вдруг верх из синего сукна; у Гришки оказалась новая рубашка, и, что всего страннее, у рубашки были ластовицы, очевидно выкроенные из набивного ситца, купленного год тому назад Глебом на фартук жене; кроме того, он не раз заставал мальчика с куском лепешки
в руках, тогда как
в этот
день в доме о лепешках и помину не было.
Следовательно, здесь мы имеем
дело с вполне верным расчетом, даже больше, потому что по мере необходимых
улучшений в условиях сплава процент крушений постепенно будет понижаться, а вместе с этим будет расти и цифра дивиденда.
Алексей Михайлович видел, откуда происходит беда, старался сам входить
в дела более прежнего, доверять любимцам менее; но не мог он совершенно освободиться от старых преданий, не пошел путем реформ, а хотел поправить
дело путем неприметных, постепенных
улучшений, хотел достигнуть цели полумерами, понемножку подвигая
дело.
— Не
в том
дело. Я и сам знаю, что лучше этого толкования желать нельзя! Но… «свобода»! вот
в чем вопрос! Какое основание имел я (не будучи развращен до мозга костей) прибегать к этому слову, коль скоро есть выражение, вполне его заменяющее, а именно:
улучшение быта?
И ничего и очень много — как посмотреть! И пятнадцать лет тому назад и как-будто только вчера — тоже как посмотреть. Тысяча лет яко
день един — для таких проказ, пожалуй, и давности не полагается. «Свобода»! — право, даже смешно! Как это язык у меня повернулся? как он не отсох! А главное, как мне не пришло
в голову заменить «свободу»
улучшением быта? А теперь расплачивайся!
— По существу — это точно, что особенной вины за вами нет. Но кабатчики… И опять-таки повторю: свобода… Какая свобода, и что оною достигается?
В какой мере и на какой конец? Во благовремении или не во благовремении? Откуда и куда? Вот сколько вопросов предстоит разрешить! Начни-ка их разрешать, — пожалуй, и
в Сибири места не найдется! А ежели бы вы
в то время вместо «свободы»-то просто сказали:
улучшение, мол, быта, — и
дело было бы понятное, да и вы бы на замечание не попали!
Дома у себя,
в мастерской он завел опрятность и чистоту
в высшей степени, определил двух великолепных лакеев, завел щегольских учеников, переодевался несколько раз
в день в разные утренние костюмы, завивался, занялся
улучшением разных манер, с которыми принимать посетителей, занялся украшением всеми возможными средствами своей наружности, чтобы произвести ею приятное впечатление на дам; одним словом, скоро нельзя было
в нем вовсе узнать того скромного художника, который работал когда-то незаметно
в своей лачужке на Васильевском острове.
Еще
в отчете министра внутренних
дел за 1855 год мы читали следующее: «Что касается до служебной нравственности чиновников, то хотя она и не всегда соответствует видам правительства, но
улучшение ее может быть достигнуто не иначе, как посредством
улучшения общей народной нравственности».
Сообразно с этой теорией он счел необходимым, прежде всяких других перемен, позаботиться об
улучшении материального быта работников; затем он имел
в виду
улучшение их нравственности, любовь к своему
делу, живое участие
в интересах всего предприятия и вследствие того — возвышение достоинства работы и самых выгод от фабрики.
Шатов, после любезного приветствия Наташе, сделанного очень свободно, не обратившего на нее ничьего внимания и нисколько ее не смутившего, прикинулся совершенно погруженным
в хозяйство Василья Петровича, которое только что осматривал; он показал себя знатоком
дела: замечал кое-какие недостатки, упущения, предлагал возможность
улучшений и
в то же время так искусно хвалил все остальное, что Василий Петрович оставался совершенно довольным, не мог надивиться хозяйственным практическим сведеньям молодого человека и повторял про себя любимую свою поговорку: «Ну, из молодых, да ранний!» Обед прошел очень весело, гость занимал всех разговорами и сосредоточивал на себе общее внимание...
Надо ли говорить о том, как усердно, безукоризненно, почти вдохновенно работала
в этот вечер вся труппа? Все цирковые существа: женщины и мужчины, лошади и собаки, униформа и конюхи, клоуны и музыканты — точно старались перещеголять один другого. И надо сказать: после этого представления
дела Момино так же внезапно, как они раньше падали, теперь быстро пошли на
улучшение.
Сын сельского дьячка, выросший
в горькой нужде и вдобавок еще рано осиротевший, он никогда не заботился не только о прочном
улучшении своего существования, но даже никогда, кажется, не подумал о завтрашнем
дне.
«Нравственное
улучшение, — говорит он, — происходит, по нашему мнению, только нравственным путем, и насилие, принуждение
в деле трезвости, по нашему мнению, так же мало может истинно исправить народ, как и крепостное право…
Всё то, что мы называем злом, всякое горе, если только мы признаем его, как должно, улучшает нашу душу. А
в этом
улучшении всё
дело жизни.
Все люди нашего времени знают, что жизнь наша дурная, и не только осуждают устройство нашей жизни, но и делают
дела, которые, по их мнению, должны улучшить жизнь. Но жизнь от этого не улучшается, а становится всё хуже и хуже. Отчего это? А оттого, что люди делают самые хитрые и трудные
дела для
улучшения жизни, а не делают самого простого и легкого: не воздерживаются от участия
в тех
делах, которые делают нашу жизнь дурною.
Говорят, что для того, кто делает добро, не нужно награды. Это правда, если думать, что награда будет не
в тебе и не сейчас, а
в будущем. Но без награды, без того, чтобы добро не давало радости человеку, не мог бы человек делать добро.
Дело только
в том, чтобы понимать,
в чем истинная награда. Истинная награда не во внешнем и будущем, а во внутреннем и настоящем:
в улучшении своей души.
В этом и награда и побуждение к деланию добра.
Главное
дело жизни
в улучшении своей души. Гордый же человек считает себя всегда вполне хорошим. От этого-то гордость особенно вредна. Она мешает человеку
в главном
деле жизни людей,
в том, чтобы становиться лучше.
Он надеялся, что когда это удастся ему
в имениях Перовского, тогда Перовский не откажется ввести
улучшение во всех подведомых ему удельных имениях, и
дело получит всеобщее применение.
— Прошу слова! — и заговорил: — Товарищи! Я вижу, что инженеру Голосовкеру нет
дела до производства и до строительства социализма! Поэтому он и ведет саботаж всякому
улучшению и всякому снижению себестоимости. Какая бы этому могла быть причина? Вот мы все время
в газетах читаем — то там окажется спец-вредитель, то там. Не из этих ли он спецов, которые тайно только и думают о том, чтобы всовывать палки
в колеса нашего строительства?
— Одно, чтó тяжело для меня, — я тебе по правде скажу, André, — это образ мыслей отца
в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, чтó ясно, как
день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут
в последнее время я вижу тень
улучшения.
В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
Улучшение быта, конечно, требует очень больших средств,
в изыскании которых на
дело мы бываем особенно несчастливы.
Только поймите это и положите жизнь
в этой радостной работе, только начните это делать — и вы тотчас же узнаете, что
в этом, только
в одном этом
дело жизни человека и что это одно производит то
улучшение жизни всех людей, к которому вы стремитесь так тщетно и такими ложными путями.